Польские легенды

Ученые не отрицают тот факт, что многие легенды частично содержат правдивую информацию, поэтому при ознакомлении с народными преданиями в сердце появляется священный трепет от соприкосновения с глубокой стариной. Таинственный Дух Прошлого переносит впечатлительного читателя к тем истокам, где зарождалась культура и национальное самосознание. 

Многочисленные польские легенды откроют любознательному человеку портал в удивительный мир, когда в краковском небе еще летали гигантские ящеры, а по варшавской земле бродили самые настоящие короли. И как бородатые отголоски давно минувших дней, как подтверждение невероятных историй, произошедших в древности, в защиту честности седых сказителей, сохранивших и передавших фольклорное наследие, встают артефакты, покрытые патиной времени, но все еще красноречиво свидетельствующие о том, что было…

Огнедышащий дракон, увековеченный в бронзе

Если в русском творчестве Змей Горыныч – сказочный персонаж, то в польской легенде дракон – вполне реальный участник событий, разыгравшихся на том месте, где нынче стоит город Краков. Предание описывает золотое время, когда король и народ жили в мире и согласии: правитель уважал своих крестьян и проявлял мудрость в решении государственных задач, а его аграрный электорат усердно выполнял экономическую программу царства-государства, снабжая себя и монарха всем необходимым для мирной и счастливой жизни.

Так бы и текло безмятежное время, но огнедышащий дракон, прилетевший неведомо откуда, разрушил отлаженную систему и ввел государство короля Крака в кризисную яму. Поселился этот монстр в пещере под Вавельским холмом и стал лакомиться крестьянской скотиной, а потом и самими крестьянами. Много отважных хлопцев сложили буйны головы в попытке одолеть заморское чудище силой и получить щедрую награду из рук Крака, но только сообразительность и остроумие ученика сапожника избавило племя Вишлан от неминуемой участи оказаться в желудке у дракона.

Ощутить атмосферу польской легенды можно до сих пор, достаточно побывать в Кракове, где с 1972 года, неподалеку от Вислы, возвышается шестиметровая бронзовая скульптура Дракона, изрыгающего настоящее пламя с грозным рычанием и периодичностью в пять минут. Раньше перед могуществом этого монстра трепетали, а теперь достаточно лишь СМС-сообщения, чтобы прирученное чудище показало свой огненный фокус.

Варшавские любимицы – сиренки

Поляки – довольно упрямый народ, особенно если дело касается сохранения культурных ценностей. Когда враги захватили столицу Польши Варшаву и в XIX веке наложили вето на изображение герба, местный люд нашел элегантный способ борьбы с оккупантами: сиренки стали появляться в самых неожиданных местах в виде рисунков, барельефов и витражей на различных архитектурных объектах – как молчаливый протест на ассимиляцию аутентичности.

Изображение на городском гербе связано с красивой легендой о том, почему образ Сиренки так дорог сердцам варшавян. По одной из самых распространенных версий русалка, которую чрезвычайно почитают в польской столице, приплыла с Балтийского моря, соединяющегося с Вислой Гданьским заливом. И все бы ничего, но строптивый нрав Сиренки выдал ее присутствие, а местные рыбаки, которым она путала сети, распространили слух о странном создании – полуженщине, полурыбе с чудесным голосом.

На беду местных один предприниматель, по-тогдашнему – купец, решил изловить Сиренку и сделать выгодный бизнес: неопознанный морской объект мог привлечь в его казну солидную сумму. Хитрость удалась, но горький плач русалки из заточения услышал сын рыбака, он-то и спас бедняжку, чем заслужил ее благоволение. В благодарность Сиренка обещала защитить город в случае опасности, именно поэтому все ее изображения, будь то геральдические символы или стилистические рисунки на коммерческих вывесках, представляют зрителю русалочий образ с мечом и щитом. И только Пабло Пикассо, посетивший Варшаву в 1948 году, позволил себе отступить от оригинала: на одной из стен в строящейся квартире мэтр кубизма под нахлынувшим внезапно вдохновением изобразил огромную Сиренку, но в руке она держала не меч, а… молоток.

Если вам посчастливится побывать в Варшаве, то обязательно посетите два основных памятника Сиренке – на Рынке в Старом городе и на Костюшковом побережье. И обязательно расспросите об истории этих бронзовых монументов, она на самом деле стоит вашего внимания. Кто ведает, может быть, упертый нрав русалочки, которая сумела добраться до Варшавы против течения, передался жителям города, ставшего для нее родным…

Призрак, у которого есть портрет

В замке Курник, что располагается в одноименном польском городе, в одной из комнат висит портрет хозяйки, наряженной в белое платье. Теофилия Потулицкая совершила довольно много хороших дел при жизни, успела овдоветь, снова выйти замуж и развестись, занималась разведением шелкопрядов и держала возле своего замка верблюдов, но всемирная известность к ней пришла только после смерти, когда из-за проклятия, наложенного бесами, польская шляхтянка превратилась в привидение.

Очевидцы полагают, что в картине из трапезной живет призрак умершей Теофилии, который покидает свое живописное прибежище ровно в полночь, чтоб совершить очередную прогулку по парку, расположенному рядом с замком. Неизвестный рыцарь на черном коне сопровождает Белую даму вплоть до рассвета, а с первыми лучами солнца мистическая парочка возвращается в потусторонний мир.

Мелодия с началом, но без конца

В стародавние времена, когда часы еще были роскошью, точное время в Кракове определяли по сигналу трубача, который он подавал с самой высокой башни города, расположенной на Мариацком костеле. С помощью этой жизнеутверждающей мелодии людям объявляли о закрытии или открытии городских ворот, также хейнал можно было услышать в случае опасности. Свое название сигнал получил по названию башни – хейналицы.

Мелодия звучит до сих пор: каждый час трубач оповещает краковчан о движении времени и одновременно напоминает о подвиге своего предшественника, спасшего город от нашествия татар. Когда страж увидел приближение врага, то подал сигнал жителям, чтобы те успели закрыть ворота. Краков был спасен, однако хейнал не успел завершиться – стрела меткого татарина пронзила горло трубача. В память о самоотверженном страже современные хейналисты обрывают мелодию на полуфразе, отдавая дань храбрости и мужеству человека, принесшего в жертву свою жизнь во имя жизни других.